Даже беглого взгляда на вооруженные конфликты последнего времени достаточно, чтобы понять главную их тенденцию — постоянное возрастание роли и значения минного оружия. Это и понятно: в локальных конфликтах все большую роль играют партизанские и террористические организации, чьим главным оружием являются не танки, гаубицы и самолеты, а мины.

События в Чечне, Ираке и в других «горячих точках» показывают, сколько хлопот могут причинить небольшие партизанские группы, грамотно использующие минно-взрывные устройства (МВУ).

В мире разработано и производится огромное количество разнообразных МВУ, которыми насыщаются современные театры военных действий. Более того, составные части мин и взрывчатые вещества для их снаряжения без особых затруднений могут производиться в кустарных условиях, в отличие от патронов к стрелковому оружию, изготовление которых требует большой точности. В Чечне, например, сепаратисты в качестве взрывчатого вещества используют смеси с нитратом аммония — традиционного сельскохозяйственного удобрения. А в Израиле палестинские боевики изготавливают взрывчатку на основе ацетона и уротропина.

Проблема борьбы с МВУ приобретает в современных условиях ключевое значение, и для её правильного решения необходимо знать принципы действия и конструкцию боеприпасов, в особенности взрывателей, а также основные характеристики взрывчатых веществ.

«Сюрпризы» от террористов

В современных минах используют главным образом тротил, гексоген, пентрит, октоген и смеси на их основе. Применение минно-взрывных ловушек значительно повышает эффективность минно-взрывных и невзрывных инженерных заграждений за счет того, что противник затрачивает на их обезвреживание большое количество времени и ресурсов. В ряде случаев преодоление подобных заграждений становится и вовсе невозможным или крайне опасным. Во многом это связано с некомпетентностью общевойсковых командиров, которая является следствием действия в ряде стран Оттавской конвенции о запрещении противопехотных мин. Это приводит к тому, что солдаты и офицеры не знают способов применения противопехотных мин и мин-ловушек, порой даже не имеют представления об их внешнем виде. А между тем, находясь вне рамок международного правового поля вообще, партизаны и террористы не соблюдают никаких соглашений и не ограничивают себя в применении какого бы то ни было оружия. Регулярные же армии, отказавшись от использования противопехотных мин и мин-ловушек, теряют знания и навыки в области борьбы с ними.

Главным образом, партизанские силы применяют мины в ходе нападений на противника, минируя пути его перемещений. Чаще всего в этих случаях устанавливаются фугасы, управляемые по проводам, или же используются примитивные натяжные лески, бечевки, тонкая проволока. Существует также вероятность применения новинок — радио- и лазерных взрывателей. Для борьбы с бронированной техникой управляемые фугасы могут содержать противотанковые мины в соединении с артиллерийскими или авиационными боеприпасами весом 30–40 кг.

Если говорить о применении минно-взрывных устройств в чеченской войне, то следует помнить, что боевики, особенно в последнее время, не имеют столь хорошего снабжения, как моджахеды в Афганистане, и в силу этого используют главным образом устаревшие образцы российского же минного вооружения либо устанавливают самоделки. Делают они это, кстати, с большой изобретательностью. Из радиовзрывателей в ход идут в основном самодельные взрывные устройства на базе переносных радиостанций, которые могут довольно легко пеленговаться специалистами с подачей команды на подрыв. Впрочем, легкость эта относительна, так как в противном случае боевики отказались бы от применения радиосвязи для этих целей вообще. А этого не происходит.

Между тем в разных странах ещё в 80-х годах прошлого века были созданы достаточно эффективные радиовзрыватели (например, британские тип 68 и тип 70, французские ITS-15X, итальянские VS-TE-R82), работающие на различных частотах, нередко меняющихся автоматически. С угрозой их применения надо считаться. Кроме того, техника с каждым годом совершенствуется. И хотя в России имеются достаточно современные постановщики помех (РП377, «Крыша», «Пелена», «Радиола 96», «Саксаул 97»), они могут оказаться в будущем недостаточно эффективными.

Впрочем, существует куда более серьезный барьер против применения электронных взрывателей и ловушек, нежели Оттавская конвенция. Он состоит в элементарной минной неграмотности личного состава практически всех армий, за исключением разве что более-менее подготовленных сил специального назначения либо подразделений, связанных с ведением разведывательно-диверсионной деятельности. Этот барьер не столь уж сложно преодолеть при интенсивной, а главное, продуманной работе с личным составом в ходе практических занятий. Естественно, это потребует создания профессиональных подразделений саперов разведывательно-диверсионных сил.

Учитывая особенности современных войн, именно минно-взрывные устройства должны стать их основным оружием. Прямой огневой контакт открывает позиции диверсантов, что при высоком уровне развития средств технической разведки и высокоточных и высокоубойных огневых средств во многих случаях равно уничтожению раскрывшейся группы. Не умаляя достоинств других видов оружия спецназа, отмечу, что зачастую они бывают гораздо менее эффективными, чем мины. Многие из образцов таких вооружений из-за высокой стоимости и ограниченных сроков хранения не подходят для «закладок» (заранее создаваемых тайных запасов средств нападения). Минно-взрывные же устройства можно складировать в тайниках, не опасаясь их потери, учитывая, что наиболее ценная часть мин — взрыватели — невелика по габаритам и массе и может переноситься личным составом в необходимых количествах.

В мире разработано множество различных электронных ловушек и взрывателей, грамотное и широкое применение которых могло бы в корне изменить исход многих боев и даже региональных конфликтов в целом. На практике, однако, подобные устройства редко доходят до «потребителя», в особенности до партизанских групп, хотя именно они в современных войнах ограниченных масштабов чаще всего становятся наступающей стороной.

Однако партизанские группы и без таких новинок способны нанести серьезный урон противнику. В Ираке, например, исламские фундаменталисты основной упор сделали на изнурение противника с помощью «традиционных» минно-взрывных устройств. Это относится не только к частому использованию управляемых и неуправляемых фугасов, а также противотанковых мин, но и к применению загруженных взрывчаткой автомобилей, управляемых исламскими смертниками.

Стоит заметить, что такими грузовиками-фугасами моджахеды в том же Ираке перебили правоверных мусульман больше, чем всех иностранных оккупантов вместе взятых.

Особого таланта они в этом деле не проявляют, и самой удачной операцией подобного рода была операция 1982 года в Бейруте (Ливан), когда в результате подрыва казармы американской морской пехоты 241 человек убит и сотни ранены. Этот успех обусловила хорошая разведка шиитских моджахедов, а также их огневое воздействие на противника после проведения теракта.

Опыт минной войны в Ираке свидетельствует, что проводить эффективные нападения во многих случаях возможно, используя несколько механических взрывателей и пару килограммов пластита в качестве промежуточного детонатора для больших зарядов плавленого тротила или смесей на его основе, а также взрывчатых веществ на основе аммиачной селитры, слабо реагирующих на взрывной импульс обычных детонаторов.

Условия, характерные для Ирака, стоит полагать характерными и для большинства предстоящих войн XXI века. Основной упор будет делаться на маневренные, краткосрочные боевые действия, в том числе удары разведывательно-диверсионных групп. Этим силам спецназа не составит труда использовать неразорвавшиеся, брошенные, оставшиеся на захваченных складах противника боеприпасы, а также боеприпасы из своих тайников. Все они будут использоваться для минирования важных объектов и участков местности, в особенности путей сообщения.

Наиболее подходящими тут будут простые механические «диверсионные» взрыватели, которые одинаково пригодны для использования в импровизируемых как противотанковых, так и противопехотных минах, минах-ловушках, ведь сложные электронные взрыватели гораздо тяжелее механических. К тому же источники питания и электронные схемы таких взрывателей подвержены значительному влиянию внешних факторов (температура, влажность, вибрация, электромагнитные поля, статическое электричество и т. п.) и имеют ограничения по сроку работоспособности.

Показательный опыт Югославии

Остановимся на показательном опыте Югославии. Здесь производство мин, как и вообще взрывчатых веществ и устройств, стояло на относительно высоком уровне. Заводы выпускали почти все основные виды военных и промышленных взрывчаток, как бризантных, так и инициирующих. Производились здесь огнепроводные и детонирующие шнуры, капсюли-воспламенители и капсюли-детонаторы, как лучевые, так и электрические, а также большое количество взрывателей для специальных действий.

Прежде всего, это были «диверсантские» взрыватели старого типа: УДУ-1 (нажим, натяжение и разгрузка), УДЗ (штыревой), УДОП-1 (натяжение и разгрузка), УДОд-1 (на откручивание), УДП-1 (натяжной) и новая серия специальных механических взрывателей: УМП-1 (натяжной), УМП-2 (натяжной), УМНП-1 (нажим и натяжение), УМОП-1 (разгрузка и натяжение), УМНОП-1 (ослабление нажима, нажим, натяжение).

Существовали химические взрыватели: УСХП (натяжной), УСХОП-1 (ослабление нажима и натяжение) , УСХН-1 (нажимной), а также химические взрыватели замедленного действия серии УДВК и УСТХ, часовые взрыватели СУ-24, СУ-10 и СУс-80, электровзрыватели ЕМУ-1 (нажим, ослабление, натяжение) и УДБ-1 (натяжение, изменение положения или силы инерции).

В бывшей Югославии уделялось большое внимание развитию взрывателей. Первоначально была создана серия диверсионных взрывателей. Одним из них стал УДП-1 с боевой чекой натяжного действия, удерживающей цангой подпружиненный ударник за входящий в него шток. Вторым взрывателем был комбинированный (натяжной-нажимной-разгрузочный) взрыватель УДУ-1, где переключение режима срабатывания на нажимной или разгрузочный осуществлялось изменением положения регулятора (5), удерживавшего подпружиненный ударник. Специальный выступ регулятора устанавливался в положение ОР или в положение N. В первом случае выступ крышки взрывателя (2) высвобождал регулятор и соответственно ударник при снятии нагрузки со взрывателя, а во втором случае, наоборот, при нажатии на эту крышку.

Усилие, необходимое для срабатывания взрывателя или, наоборот, для удержания взрывателя на боевом взводе, в обоих случаях составляло около 3 кг. Если же требовалось взрыватель использовать как натяжной, то регулятор просто выводился из действия и ударник удерживался лишь предохранительной чекой (3), которая в этом случае выполняла одновременно и роль боевой вытяжной чеки. В этот взрыватель вворачивался запал М-67 (капсюль-воспламенитель и капсюль-детонатор № 8).

В этой же серии югославских диверсионных взрывателей имелся и более простой по устройству разгрузочно-натяжной взрыватель УДОП-1, в котором подпружиненный ударник удерживался специальным рычагом, упиравшимся в крышку. При снятии нагрузки с крышки последняя уже не удерживала рычаг, который под давлением ударника поворачивался и высвобождал ударник. Если требовалось использовать взрыватель в качестве натяжного, ударник удерживался лишь предохранительной чекой, которая в данном случае использовалась и как боевая чека (к ней привязывалась натяжная проволока).

Можно было поступить и проще — при установке мины-ловушки оставить свободное пространство над крышкой и крышку ничем не нагружать, а к предохранительной чеке привязать натяжную проволоку. В этом случае при выдергивании чеки ничем не удерживаемая крышка сразу же высвобождала рычаг, а от него ударник. Схема взрывателя была скопирована с британского взрывателя разгрузочного действия 6 MkI. Эта схема популярна в мире и используется в голландском взрывателе 18C1/2C1 и в израильском № 9.

Также из серии диверсионных взрывателей следует отметить взрыватель УДОд-1, который, в частности, мог применяться следующим образом: двумя винтами головка взрывателя закрепляется на внутренней стороне крышки канистры или иной емкости с горючим, на корпус надевается пробковая заглушка взрывчатки. Все это помещается в заливную горловину емкости с горючим. При попытке открутить крышку емкости скручивается головка взрывателя (которая удерживает ударник на месте) с подпружиненного ударника. После нескольких оборотов происходит рассоединение головки взрывателя и ударника, в результате чего последний бьет по капсюлю.

В другом (одном из многих) варианте взрыватель мог размещаться на двигателе машины так, что головка прижималась к ремню вентилятора. При запуске двигателя движение ремня заставляло крутиться головку взрывателя, и через несколько секунд происходил взрыв заряда ВВ.

Хотя принцип действия этого взрывателя схож с работой элемента необезвреживаемости «пробка ЭНО» советской противотанковой мины ТМ-46, между ними имеется существенная разница. «ЭНО» является ловушкой для тех, кто, обманутый внешним видом мины с «заглушкой гнезда взрывателя», попытается открутить эту заглушку. При этом обратному выкручиванию пробки препятствуют две собачки, отжимаемые пружинным кольцом пробки. То есть «ЭНО» может использоваться только с миной ТМ-46.

Тут стоит упомянуть и о немецких ловушках времен Второй мировой войны, вставлявшихся в гнездо взрывателя вместе с последним. Эти ловушки заставляли взрыватель авиабомбы срабатывать при попытке выкрутить его или же сами взрывали бомбу. Например, под бомбовый взрыватель EL.A.Z. 17, как правило, устанавливалось противосъемное устройство-ликвидатор ZuS 40. Это устройство имеет ударник (1), стремящийся под влиянием пружины (6) продвинуться вправо и наколоть капсюль-воспламенитель (3). Продвижению ударника мешает стопор (4), опирающийся снизу на стальной шарик (5). Ликвидатор помещается в боковом запальном стакане авиабомбы под взрывателем, детонатор которого входит в гнездо противосъемного приспособления. Ударник ликвидатора подается влево, вследствие чего контакт между ним и стопором нарушается. При ударе авиабомбы о преграду шарик вылетает из своего гнезда, и стопор под действием пружины (2) опускается вниз, освобождая путь ударнику, который теперь удерживается от накола капсюля только детонатором взрывателя. При извлечении взрывателя из авиабомбы детонатор выходит из гнезда ликвидатора и окончательно освобождает ударник, который накалывает капсюль-воспламенитель.

Подобные ликвидаторы устанавливались под взрыватели не на случай несрабатывания основного взрывателя, а в связи с тем, что помимо обычных взрывателей ударного действия (типы 3, 5, 15, 24, 26, 28, 35, 38, 45 и 55) для бомб немцы использовали также взрыватели замедленного действия (типы 17, 57 и 67), которые взрывали бомбу через определенное время после падения или же снабжали взрыватели специальными ловушками (типы 50 и EL.Z. 50), которые взрывали бомбу при попытке убрать её с места падения. Таким образом осуществлялось фактически авиационное минирование объектов.

Хотя места падения авиабомб обычно «вычислялись» быстро, время, когда та или иная бомба взорвется, оставалось неизвестным. Объект (цех, железнодорожная станция, мост и т.п.) невозможно было использовать, и к тому же так или иначе, но он выходил из строя.

Надо заметить, что ряд современных кассетных суббоеприпасов, например, американские BLU-36/B, BLU-59/B, немецкая осколочная мина MUSA, французский суббоеприпас GR-66IZ оснащены электронными механизмами длительного замедления. Однако авиабомбы с немецкими взрывателями времен Второй мировой войны довольно широко применялись арабской авиацией в арабо-израильских войнах, что приводило к заметным потерям среди израильских саперов. Впрочем, и в Израиле был создан схожий боеприпас — минометная мина «Coral» с механизмом длительного замедления. Касаясь темы механизмов неизвлекаемости, стоит рассмотреть конструкцию одного югославского диверсионного взрывателя УДБ-1.

Этот взрыватель электрический и работает с элементом питания 4,5 вольта, присоединенном к двум контактам (4 и 5) через электродетонатор. В верхней части взрывателя с помощью вытяжной чеки (1) удерживается металлический шарик (2). При выдергивании чеки шарик падает вниз и замыкает контакты. Этот взрыватель можно также использовать и как инерционный, и как наклонный. В этом случае взрыватель располагается под небольшим углом, и чека выдергивается заблаговременно. При изменении положения взрывателя или при его резком смещении шарик прокатывается внутри его и замыкает контакты.

Подобная схема неизвлекаемости и необезвреживаемости в настоящее время является одной из самых популярных. Достаточно привести в качестве примеров советские мины — противопехотную ПМН-3 и мины-ловушки МС-4, МЗУ-2 и МЗД-21, китайские противопехотные нажимные мины Т-72В и «модель 1989» (западное обозначение), электронную версию восточно-германской нажимной мины PPM-2 — американскую противопехотную мину BLU-92/B, имеющие шариковые замыкатели. Есть схожий вариант механизма неизвлекаемости, применяемый в некоторых итальянских минах.

Например, противопехотная нажимная мина VS-50 EO3 оснащена ртутным, а не шариковым замыкателем, однако такая схема применяется гораздо реже.

Современные механические и терочные взрыватели могут совсем не иметь в своем составе металла и быть высокостойкими к внешним воздействиям. Как пример можно привести югославский электромеханический взрыватель ЭМУ-1 для противопоездных мин.

Этот взрыватель имеет стержень с навинченной на него регулировочной втулкой. Сам стержень в корпусе взрывателя опирается с помощью пластины на пружину, которая в свою очередь входит во внутреннюю втулку, под которой есть предохранительная пружина. В предохранительную пружину снизу упирается контактное веретено с двумя контактными шайбами (верхней и нижней). Между шайбами есть контактный выступ, который находится в незамкнутом состоянии. С помощью регулировочной втулки устанавливается такое положение стержня, упирающегося в подошву рельса, при котором контакты оказываются разомкнутыми, что определяется по контрольной лампочке, которая должна погаснуть, если регулировка выполнена верно. При снятии нагрузки со взрывателя или, наоборот, при нажиме на него (в зависимости от установленного режима работы) он замыкает контакты, выдавая команду на взрыв. Сам по себе этот взрыватель достаточно современен и может использоваться в комбинации с часовым механизмом, который разрешит замыкание огневой цепи только по истечении заданного промежутка времени.

Однако надо отметить, что создатели взрывателя чрезмерно его усложнили. Использовать ЭМУ-1 в качестве разгрузочного в силу громоздкости и сложности его подготовки редко может быть осуществлено без дополнительных самодельных приспособлений. К тому же и элемент питания не может длительное время оставаться в рабочем состоянии из-за значительного тока саморазрядки. Большие размеры ЭМУ-1 делают проблемной установку его под рельс: процесс занимает много времени, так как требуется удалить значительное количество щебня. Куда проще и надежнее советский механический нажимной противопоездной взрыватель времен Второй мировой войны ПВ-42 или его английский аналог 5 MkI.

Оба они имеют регулируемый по высоте нажимной стержень, работающий только на нажим. Вполне достаточно завести взрыватель под рельс или шпалу и вывинчивать стержень, пока он не упрется. При нажиме на стержень, он передает давление на крышку. Крышка, сжимая спиральные пружины, опускается и выводит скобу из паза в ударнике. Ударник высвобождается и наносит удар по капсюлю. Такая конструкция механического взрывателя обеспечивает простоту и быстроту установки, необходимую в рискованных операциях минирования охраняемых путей сообщения.

Нельзя забывать и о нервном напряжении, испытываемом сапером, его стремлении как можно быстрее оставить опасную железнодорожную насыпь. Вряд ли он сможет хладнокровно, просунув мину в узкое место её установки, вертеть стержень то в одну, то в другую сторону, добиваясь погасания контрольной лампочки. А с механическим взрывателем все просто — верти стержень, пока вертится. Остановился — значит он в нужном положении.

Несколько схожую конструкцию имеет и американский механический взрыватель М1А1. Однако последний более универсален и может использоваться и как взрыватель импровизируемых противопехотных мин, и как противопоездной. Ударник в этом взрывателе удерживается за счет проточки, входящей в нижний край выреза в шпильке. Сама шпилька соединена с подпружиненной нажимной кнопкой. При нажатии на нажимную кнопку непосредственно или через штырь последняя, преодолевая сопротивление пружины, опускается вниз вместе со шпилькой. Как только нижний край отверстия в шпильке освободит ударник, он бьет по капсюлю. Предохранительное положение взрывателя обеспечивается предохранительной скобой, блокирующей опускание кнопки, и предохранительной чекой, блокирующей движение ударника вперед.

Что же касается механических разгрузочных взрывателей, то из югославских особого внимания заслуживает взрыватель УМОП-1, который мог использоваться и как натяжной, если на него не устанавливать груз. Конструкция этого взрывателя проста: в металлическом корпусе имеется шток, входящий в подпружиненную втулку с ударником. Движение втулки блокируется двумя предохранительными шариками, входящими в отверстия втулки. Шток препятствует выкатыванию шариков внутрь втулки. На шток сверху накручена разгрузочная крышка, и сквозь шток проходит предохранительная чека. В предохранительном положении шток удерживается за счет предохранительной чеки. При работе в качестве взрывателя разгрузочного действия на разгрузочную крышку уложен груз, а предохранительная чека удалена.

При снятии груза освободившийся шток под действием своей пружины поднимается вверх и разблокирует шарики. Те в свою очередь выкатываются внутрь втулки, разблокируя её, и втулка под действием боевой пружины бьет по капсюлю. При работе в качестве элемента неизвлекаемости противотанковых мин взрыватель вкручивается в донное гнездо мины разгрузочной крышкой вниз. В этом случае крышка упирается в грунт под миной, а сама мина служит в качестве груза. При попытке поднять мину УМОП-1 срабатывает точно так же, как и в предыдущем случае.

Если же взрыватель вкрутить в противопехотную мину в качестве взрывателя натяжного действия, то разгрузочная крышка оставляется свободной, а предохранительная чека используется в качестве боевой чеки натяжного действия. При выдергивании чеки ничем не удерживаемый шток движется вверх (см. описание работы взрывателя выше).

Таким образом, простой по устройству механический взрыватель может использоваться как натяжной, как разгрузочный и как взрыватель-ловушка. Он очень эффективен и может быстро и легко устанавливаться под минируемую поверхность, причем герметичность взрывателя обеспечивает его высокую надежность.

Американский разгрузочный взрыватель М5, широко распространенный в мире и применяющийся во многих странах, гораздо менее удобен, нежели УМОП-1. Он весьма громоздок и велик по размеру, и вдобавок негерметичен, его нежелательно применять в песчаных грунтах, так как песок, легко проникающий внутрь коробки, блокирует спусковой рычаг.

Помимо простых механических диверсионных взрывателей, в бывшей Югославии было разработано несколько образцов радиовзрывателей и взрывателей, приводившихся в действие с помощью лазерных излучателей. Особенно важную роль в засадных действиях могли сыграть лазерные взрыватели. Они в отличие от радиовзрывателей и прочих самодельных радиоустройств (электродетонаторов, подключенных к переносным радиостанциям, мобильным телефонам или пейджерам) не поддавались глушению.

Дальность действия югославского лазерного взрывателя ЛУВ составляла 1–1,5 км, то есть на этом расстоянии передатчик надежно приводил в действие исполнительный прибор. Состоял взрыватель ЛУВ из передающего и принимающего устройств. Передающее устройство общим весом 2,9 кг состояло из лазерного излучателя, спаренного с оптическим прицелом, источника питания (аккумулятор 9 вольт) и кодирующего устройства. Последнее позволяло выбрать четыре линии управления, что осуществлялось поворотом ручки в одно из четырех положений (A, B, C, D). Принимающее устройство весом 1,9 кг имело два прицела, фильтр для приема лазерного луча, клеммы для подключения электродетонатора, источник питания (9 вольт) и декодирующее устройство, аналогичное кодирующему.

При подготовке этой системы необходимо было на кодирующем и декодирующем устройствах поворотом ручек выбрать одинаковые каналы связи. Аккумуляторы обеспечивали до 500 включений лазерного луча по 10 секунд каждое при общей непрерывной работе 20 часов. При падении напряжения до 8,2 вольта было необходимо заменить источник питания. Приемное устройство включалось снятием предохранителя (нажать, повернуть на 90 градусов и вытащить). Работало оно также около 20 часов, но параллельное подключение дополнительных или просто более мощных батарей могло увеличивать срок работы.

Достаточно современными взрывателями югославской армии были специальные электронные взрыватели серии УС (УСИ-Т — сила инерции 1–3 м/сек или нагиб до 30 градусов; УСС-Т, реагировавший на свет больше 7 люкс; УСТ-Т — на тепло выше 70 С; УСТ — на замедление от 5 до 9999 минут; УСВ-Т — на вибрацию; УЕПж — на натяжение; УСА-Т — акустический). Они имели в среднем вес около 300 граммов. Эти взрыватели оснащались источниками питания 9 вольт и были снабжены механическими предохранительными устройствами. Время перевода в боевое положение составляло около 5 минут (плюс-минус 30 секунд). Кроме того, они оснащались тестирующими устройствами в виде светодиода и резистора.

Из этой серии интересен таймерный взрыватель УСТ, для которого была характерна очень высокая точность отсчета времени (плюс-минус 1 минута). Он мог устанавливаться, как уже отмечалось, на срок от 5 до 9999 минут.

Производство мин

Большим разнообразием в Югославии отличалось и производство мин. Так в стране вначале выпускалась советская противопехотная нажимная мина ПМД-6 с механическим взрывателем МУВ, названная ПМА-1 со взрывателем УМП-1 соответственно, но затем началось производство схожей мины ПМА-1А, но с пластиковым корпусом и химическим взрывателем УПМАХ-1. Эта мина, однако, показала свою недолговечность, поскольку быстро отсыревала в земле, и потому было начато производство противопехотных нажимных мин собственной разработки ПМА-2 с химическим нажимным взрывателем УПМАХ-2 и ПМА-3 с химическим взрывателем УПМАХ-3.

Эти три вида мин широко применялись в ходе войны и назывались соответственно: «сапуница» (мыльница), «паштета» (паштетная консерва) и «жаба» (из-за своей способности выдерживать влагу до 6 месяцев и возможности установки под водой). Так, хорваты в 1991- 1992 годах отправляли мины ПМА-3 по течению Дуная в Сербию.

Эти мины, имея заряды ВВ соответственно 200 граммов прессованного тротила, 70 граммов прессованного тротила с дополнительным детонатором (2 грамма тетрила), 35 граммов прессованного тротила представляли большую опасность для пехоты уже хотя бы в силу естественного страха людей, больше боящихся потерять ногу, нежели голову. Обнаруживать их было довольно тяжело, в особенности ПМА-З. Для этого подходили лишь современные западные миноискатели MD-8 и Ebinger, но и они справлялись с обнаружением мин с трудом в силу большого количества металла, находившегося в земле, нередко насыщенной к тому же железной рудой. Югославская армия на вооружении имела мало современных миноискателей, и в войсках их не хватало, а старые модели с задачами по поиску новых образцов мин не справлялись.

Ещё одной большой опасностью для пехоты были осколочные мины с механическими взрывателями натяжного действия ПМР-2 (по типу советской ПОМЗ, но с зарядом 100 граммов прессованного тротила и механическим взрывателем УПМР-2 или с модификацией такого же взрывателя — УПМР-2АС, имевшего и вторую ударную иглу, способную приводить в действие сигнальный патрон наверху) и ПМР-3 уже югославской разработки с зарядом 400 граммов литого тротила с дополнительным детонатором в 13 граммов тетрила при натяжно-нажимном взрывателе УПМР-3, позволявшем установку не одной, как на ПМР-2, а шести натяжных проволок по окружности, каждая из которых имела длину 16 метров.

Более опасной была выпрыгивающая осколочная мина ПРОМ-1, обладавшая зарядом в 425 граммов либо литого тротила у старых типов, либо гексотола — у новых, при трех дополнительных детонаторах из тетрила. Мина имела взрыватель УПРОМ-1. При натяжении проволоки или нажиме на звездочку после сгорания пиротехнического замедлителя (1,5 секунды) срабатывал вышибной заряд (3 грамма черного пороха) и мина, выпрыгивая на 70 — 80 (старый тип) или 20 — 30 (новый тип) сантиметров, поражала живую силу осколками на расстоянии 20 — 30 метров. Это была наиболее распространенная модель ПРОМа, хотя позднее возникли модели ПРОМ-КД с электровзрывателем и двухкилограммовая ПРОМ-3 с зарядом пластита с оболочкой, содержащей 2.900 стальных валиков (по 0,35 грамма каждый), и с двумя (верхним и нижним) детонаторами, срабатывающими одновременно. Впрочем, эти две последние модели ПРОМа на войне практически не применялись.

Стоит коснуться и осколочной мины направленного действия МРУД (схожая с советской МОН-50 и американской М-18 Claymore), имевшей 900-граммовый заряд пластита и 650 стальных шариков, залитых в пластмассу. МРУД иногда ставилась на растяжку, но, как правило, эта мина устанавливалась с электровзрывателем на дистанционное управление, что обеспечивало большую надежность, эффективность, безопасность и экономичность.

Серьезную опасность для пехоты, но в особенности для машин, ехавших узкими лесными дорогами, представляла одна из самых современных противотанковых мин ТМРП-6, бывшая не только противогусеничной, но и противоднищевой. Мина имела одну важную особенность — вогнутый диск из высококачественной стали, установленный над зарядом в 5,2 килограмма литого тротила. Этот диск вследствие резкого изменения формы под действием взрывной силы получал скорость в 1.500 — 2.000 м/сек и пробивал броню толщиной до 50 миллиметров на расстоянии 10 метров. Наличие штыря делало эту мину порой и противопехотной, в особенности при вертикальной установке на высоте одного-полутора метров. К штырю зачастую привязывалась проволока, и это представляло серьезную опасность для противника. Можно было использовать мину и в управляемом варианте, передавая по проводам команду на подрыв дополнительного взрывателя, расположенного в дне мины.

Наконец, в качестве противопехотных применялись и обычные противотанковые мины: ТММ-1, ТМА-1, ТМА-2, ТМА-З, ТМА-4, ТМА-5, ТМА-5А, наверх которых устанавливалась противопехотная нажимная мина. Использовалось для борьбы с пехотой и большое количество импровизированных минно-взрывных средств: фугасов и самодельных осколочных мин как направленного, так и ненаправленного действия. Что касается взрывных зарядов, то на практике применялся прессованный тротил (в основном тротиловые шашки от 75 до 200 граммов) и защищенные пластикой тротиловые шашки по 100 и 500 граммов; фунтовые (453 грамма) заряды тетритола (смесь тротила и тетрила). Встречались и подрывные заряды (1,2 килограмма тетритола, 1,1 килограмма гексотола, 25 килограммов тротила), а также ряд зарядов иностранного и кустарного изготовления.

Широкую известность и популярность имели пластичные взрывчатки на основе гексогена (М5А1, П-20, ПЕ-64, ПП-01) и пентрита (НП-65), а также промышленная пластичная взрывчатка витезит. Все они в силу легкости использования, плотному прилеганию к поверхности, влагостойкости и пластичности чаще всего применялись в различных наступательных и диверсионных акциях. Что касается способов подрывов, то чаще всего использовался огневой способ с применением огнепроводного шнура и, как правило, азидного капсюля-детонатора № 8, крепившегося на конце шнура и соединявшегося либо с самим зарядом, либо (если зарядов было несколько) с детонирующим шнуром. Механический способ подрыва использовался, как правило, с помощью специальных взрывателей, а электрический — в основном тогда, когда это позволяли время и обстановка.